Пилот экстра-класса

[kymagoro]

Хаяо Миядзаки, гений японской анимации, обожает самолеты и красиво рулит самой успешной в Японии анимационной студией.
Текст: Александр Кулиш

В одном из самых гламурных районов Токмо, где от ко­личества монобрендовых бутиков извест­ных марок рябит в глазах, я брел в надежде найти что-то аутентичное, чем можно было бы порадовать московских друзей. На самой вершине пятиэтажного торгового центра, лестница которого извивалась спиралью из подземелья к крыше, отражая свет витрин мирового люкса, скромно и с достоинством примостился магазинчик, название кото­рого вряд ли что-то скажет знатокам моды.
Однако у любителей кино, уверен, мурашки пробежали бы по коже: случайно наткнуть­ся на магазин Ghibli - большая удача.

Ghibli - это студия, на которой Хаяо Ми­ядзаки, величайший аниматор современ­ности, снял практически все свои шедевры. По поводу смысла ее названия существует красивая легенда, а с его произношением - полная неразбериха. «Джибли» - это сино­ним слова «сирокко», ливийцы называли так горячий ветер, приходящий из Сахары. Итальянцы, которые произносят его как «Гибли», дали это имя своим самолетам-разведчикам, кружившим во время Второй мировой над Сахарой. Миядзаки, с детства одержимый авиацией, был очарован ассо­циациями, связанными с этим словом, и назвал так свою студию. Будучи крайне вни­мательным к деталям, он решил выяснить у своего друга-итальянца, как должно звучать слово. Друг, видно, и сам толком не знал и согласился с версией, озвученной Миядза­ки: «Джибли». С тех пор так и повелось.

Пожалуй, Ghibli можно считать един­ственным в истории примером, когда ки­нокомпания выпускает не футболки разме­ра XXL, а вполне дизайнерскую одежду. К тому же рисунки Миядзаки - это не посте­ры к очередному голливудскому фильму, а произведения искусства. Хотя режиссером снято девять полнометражных фильмов, сюжетом для маек и толстовок в бутике стал лишь один - «Порко Россо», единственный, обращенный к взрослой аудитории. Есть мнение, что в «Порко Россо» скрыты автобиографические мотивы Миядзаки. Если и так, то не буквально: какая автобиография может прятаться в сюжете с главным ге­роем - человекоподобным свином? Порко Россо - превращенный в парнокопытное пилот, который вступает в небесные схват­ки с пиратами и американскими солдатами удачи на фоне заката идиллической жизни Европы. А если конкретнее - то довольно любовно вырисованной Италии 20-х годов прошлого века, которой суждено покорить­ся своему дуче.

В «Порко Россо» (1992) есть практически все, что волнует режиссера и что так или ина­че развивается и в его других работах. Дей­ствие происходит в вымышленном мире, но он очень похож на настоящий и начисто лишен сказочной приторности. Буколиче­ская Италия, с такой теплотой показанная в «Порко Россо», хрупка и эфемерна, может рассеяться, как туман, под напором грубой силы. Такой силой в других фильмах Мияд­заки, в первую очередь в «Навсикаи из Долины ветров» (1984) и «Принцессе Мононоке» (1997) - в нашем прокате с 4 сентября, явля­ются прогресс, современные технологии и мир потребления, которым вынуждены со­противляться дети и сказочные персонажи, защищающие природу, экологию, традиции, разумный жизненный баланс. Пацифизм и антифашизм свойственны всем положи­тельным героям режиссера. Главный герой «Порко Россо» - обаятельный свин. Любовь Миядзаки к этим животным известна: до­статочно вспомнить превращение родите­лей девочки Чихиро в свиней в «Унесенных призраками» (2001). «Традиционно свиньи символизируют жадность, - говорит режис­сер, - но вообще они довольно симпатичные, невозможно заставить себя их ненавидеть. Примерно так же я думаю и о людях».

Полет же в небо, избавление от законов гравитации — это самое счастливое, по мне­нию Миядзаки, состояние, полная противо­положность свинскому. Летчик-свин - про­тиворечие, в котором, возможно, и кроется самая главная аналогия между самим режис­сером и его героем: ничто человеческое ему не чуждо, но жажда полета (или творчества) искупает все на свете.

Любовь к авиации имеет конкретные истоки в биографии Хаяо Миядзаки: его отец был директором компании Miyazaki Airplane, поставлявшей комплектующие для истребителей, владельцем которой являлся его дядя. Он с детства рисовал са­молеты и броненосцы и, хотя закончил университет с дипломом политолога и экономиста, выучился рисовать профес­сионально. Уже с начала шестидесятых на студии Toei Animation прошел путь от под­мастерья до сценариста, художника и по­становщика, которому доверяли отдельные сцены некоторых фильмов. Те, кому сейчас больше тридцати, непроизвольно знакомы с почерком Миядзаки по фильмам других режиссеров. По советскому телевидению не раз показывали японского «Кота в сапогах», к которому будущий режиссер придумал весь визуальный ряд, рисовал раскадровки. Или другой хит японского аниме, оказав­ший неизгладимое впечатление на совет­ских школьников, - «Корабль-призрак», где Миядзаки нарисовал сцены массовой исте­рии, в которую впадают жители Токио после вторжения в город танков.

Все это были эффектные наброски, свое же собственное мировоззрение Миядзаки четко продемонстрировал в «Навсикае из Долины ветров». Этот фильм, как и все по­следующие, пользовался огромным успехом в Японии и был полной противоположно­стью диснеевской анимации. В частности, в вопросах изображения добра и зла, которые далеко не всегда однозначны и которые по­рой нелегко отделить друг от друга. Также важной чертой его манеры стала любовь к паузам, которые у Миядзаки куда более на­сыщены смыслами, чем каскад действия в каком-нибудь диснеевском блокбастере. И наконец, общее критическое отношение к тому, куда движется мир. «Я пессимист, - не­однократно признавался режиссер. - Но я стараюсь не транслировать свой пессимизм на детей. Я оставляю его на берегу».

Главные героини большинства его филь­мов - девочки. Почему? Миядзаки - убеж­денный феминист, он искренне верит, что окружающие его женщины сильнее муж­чин. А значит, его фильмы куда более прав­доподобны, чем те, в которых заправляют сильные мужчины.

Свой первый большой коммерческий успех Миядзаки использовал для того, что­бы создать собственную студию. Ghibli су­ществует с 1985 года, а уже в нашем веке к ней прибавился музей, где, помимо работ само­го режиссера, проводятся выставки людей, творчество которых он ценит. Например, горячо любимого им Юрия Норштейна. Миядзаки с большим энтузиазмом пред­ставляет японцам зарубежных аниматоров, застуживающих, с его точки зрения, внима­ния. Именно Ghibli прокатывала в Японии «Мою любовь» Александра Петрова.

Успех последующих работ Хаяо Миядзаки превысил все мыслимые пределы: «Принцесса Мононоке» до сих пор остается самым кассовым японским фильмом всех времен. Режиссер мог создать мультимперию, стать японским Диснеем, мог заработать еще больше денег, продавая права на использо­вание своих персонажей в рекламе, но он не пошел в этом направлении. Единственное, что его интересовало, - это полная творче­ская независимость. Существует правдивая, хотя и очень похожая на вымысел история об отношениях Миядзаки со студией Miramax. В 1997 году было достигнуто соглашение по мировой дистрибьюции «Принцессы Мононоке», сделавшее режиссера широко известным во всем мире. Тогдашний глава Miramax Харви Вайнштейн, которого про­звали Руки-ножницы за беспардонное вме­шательство в творческий процесс, мечтал сократить и перемонтировать фильм. Од­нако вместо ответа ему из Японии пришел самурайский меч с сопроводительной запи­ской: «Не резать».

В то время когда мировая анимация дви­жется к объемным образам, сгенерирован­ным на компьютере, у Миядзаки рисуют по старинке - от руки. «Я чувствую себя выми­рающим видом. Как мастера фресок - куда они все делись? Но я сорок лет уже так рабо­таю, мне поздно переучиваться». Режиссер, конечно, скромничает. Кому как не худож­нику знать, что рукотворное ценится всегда выше. Его новый фильм «Поньо на морских скалах», премьера которого запланирована на это лето, будет нарисован акварельной краской. В этой технике Миядзаки не рабо­тал никогда, она понадобилась ему, чтобы изобразить подводный мир: большая часть действия фильма будет происходить под водой.
Закончив «Поньо», шестидесятисемилет­ний режиссер грозится уйти на покой. Впрочем, как знать: сообщения о том, что Миядзаки снял свой последний фильм, по­являются регулярно последние десять лет.